В октябре 1917 г. к власти в России пришли большевики. Режим, который они установили во имя главной цели — всеобщей победы коммунизма, более 75 лет держал под своим контролем российское общество и политику. Можно справедливо утверждать, что этот результат в большей степени, чем какое-либо иное событие этих десятилетий двадцатого века, явился определяющим для мировой истории.
Большая часть моих профессиональных изысканий и письменных трудов посвящена изучению Октябрьской революции 1917 г. и её непосредственных результатов в Петрограде (ныне Санкт-Петербург), столице царской и революционной России. В своей первой книге «Прелюдия к революции: петроградские большевики и Июльское восстание»1 я исследовал причины, ход и итоги неудавшегося Июльского восстания в Петрограде, чтобы прояснить истоки общественного недовольства политикой либерального и умеренно-социалистического Временного правительства, а также программу, структуру, методы деятельности большевистской партии, её сильные и слабые стороны (в сравнении с другими политическими партиями того времени). В следующей книге, «Большевики приходят к власти»2, я использовал наработки и выводы «Прелюдии», чтобы лучше понять природу Октябрьской революции 1917 г. в России, причины провала демократии западного образца и триумфа Ленина и большевиков. В самом фундаментальном смысле, в обеих книгах моей целью было исследовать события в Петрограде, чтобы ответить на основополагающие, но в то время не достаточно изученные вопросы, касающиеся большевиков и хода Октябрьской революции.
![/[https://ru.wikipedia.org/wiki/Рабинович,_Александр_Евгеньевич|Рабинович, Александр Евгеньевич]](/wp-content/uploads/2016/03/alexander-rabinowitch-300x300.jpg)
Почти двадцать лет прошло с тех пор, как моя книга «Большевики приходят к власти», была впервые издана в Советском Союзе. Поэтому, пожалуй, будет нелишним вновь представиться. Корни моей семьи крепко сидят в России. Мой отец, Евгений Исаакович Рабинович, был учёным мирового уровня, педагогом, редактором и поэтом. Родившийся в 1898 г. в Петербурге, в семье Исаака Моисеевича Рабиновича, юриста, и Зинаиды Моисеевны Вайнлуд, подающей надежды концертирующей пианистки, одной из последних учениц Антона Рубинштейна, он закончил прогрессивное Тенишевское училище и три года изучал химию в Санкт-Петербургском университете, прежде чем в конце лета 1918 г. — за две недели до начала «красного террора» — покинуть Россию и присоединиться к эмиграции. Таким образом, он был очевидцем и, в некоторых случаях, участником важнейших политических событий, описанных в этой книге. (Много лет спустя, когда он уже был известным учёным, чьи достижения в науке и общественно-научной деятельности получили мировое признание, одним из предметов его особой гордости оставалась изобретённая им система подсчёта голосов на выборах в Учредительное собрание, которая позволила ему раньше других отрапортовать о результатах выборов по своему избирательному округу Петрограда.) Моя мать, Анна Дмитриевна Майерсон, уроженка Киева, была ведущей актрисой русской театральной труппы, выступавшей на сценах Европы в 1932 г., когда они с отцом поженились.
Мы привычно называем режим в СССР или режим ранней большевистской России «Советской властью». Но это — огромное заблуждение. Советы — органы территориального рабочего самоуправления, состоявшие из делегатов промышленных предприятий. В идеале состав советов могли контролировать и переизбрать в любой момент собрания трудовых коллективов; они же формулировали наказ для депутатов. Иными словами, это органы прямой рабочей демократии. Советы создавали в России весной 1917 г., а до этого так же в ходе революции 1905—1907 гг.![/[https://ru.wikipedia.org/wiki/Мартов,_Юлий_Осипович|Ю. О. Мартов (1873—1923)], фото 1917 г.](/wp-content/uploads/2016/03/YuliMartov1917PorSteinberg-210x300.jpeg)
В истории первоначального христианства имеются достойные внимания точки соприкосновения с современным рабочим движением. Как и последнее, христианство возникло как движение угнетённых: оно выступало сначала как религия рабов и вольноотпущенников, бедняков и бесправных, покорённых или рассеянных Римом народов. И христианство, и рабочий социализм проповедуют грядущее избавление от рабства и нищеты; христианство ищет этого избавления в посмертной потусторонней жизни на небе, социализм же — в этом мире, в переустройстве общества. И христианство, и рабочий социализм подвергались преследованиям и гонениям, их последователей травили, к ним применяли исключительные законы: к одним — как к врагам рода человеческого, к другим — как к врагам государства, религии, семьи, общественного порядка. И вопреки всем преследованиям, а часто даже непосредственно благодаря им, и христианство, и социализм победоносно, неудержимо прокладывали себе путь вперёд. Через триста лет после своего возникновения христианство стало признанной государственной религией римской мировой империи, а социализм за каких-нибудь шестьдесят лет завоевал себе положение, которое даёт ему абсолютную гарантию победы.![/[https://ru.wikipedia.org/wiki/Менгер,_Антон|Антон Менгер] (1841—1906)](/wp-content/uploads/2016/03/Anton_Menger-207x300.jpg)
Таким образом, если г-н профессор 
Сегодня среди многих левых слышны разговоры о том, что нынешний экономический кризис – это конец капитализма. Такой диагноз пока что преждевременен (позже увидим, почему), но в основе своей верен. Дело в том, что в очередной раз даёт о себе знать врождённый порок капиталистической системы: тенденция нормы прибыли к понижению. И на этот раз, похоже, под рукой у власть имущих не будет средств для оттягивания неизбежного конца.
Товарищи из Сталинграда дали задание чиркнуть пару слов об «Отечестве». А то сегодня буквально все спасением этого самого «Отечества» озабочены — одни его спасают от либералов и пендостанского Госдепа, другие от жулико-воров из ЕдРа, третьи от «малых этнократий», четвёртые от рептилоидов с планеты Нибиру… Короче говоря, все поголовно пекутся об «Отечестве», кто во что горазд. Даже белоленточники, вон, оставили пропаганду «разделения России по Уральскому хребту» и создали специальный «
Как много говорят, толкуют, кричат теперь о национальности, об отечестве! Либеральные и радикальные министры Англии, бездна «передовых» публицистов Франции (оказавшихся вполне согласными с публицистами реакции), тьма казённых, кадетских и прогрессивных (вплоть до некоторых народнических и «марксистских») писак России — все на тысячи ладов воспевают свободу и независимость «родины», величие принципа национальной самостоятельности. Нельзя разобрать, где здесь кончается продажный хвалитель палача Николая Романова или истязателей негров и обитателей Индии, где начинается дюжинный мещанин, по тупоумию или по бесхарактерности плывущий «по течению». Да и неважно разбирать это. Перед нами очень широкое и очень глубокое идейное течение, корни которого весьма прочно связаны с интересами господ помещиков и капиталистов великодержавных наций. На пропаганду выгодных этим классам идей затрачиваются десятки и сотни миллионов в год: мельница немалая, берущая воду отовсюду…
1. Советское производство есть планомерно организованное товарное производство, основанное на обобществлении средств производства в форме государственной собственности.
Российская (с декабря 1925 г. — Всесоюзная) коммунистическая партия большевиков на протяжении почти семи десятилетий являлась единственной правящей партией в советской России. Политические представления и установки, ценностные ориентиры и поведенческие практики членов РКП(б) – ВКП(б) стали неотъемлемой частью советской политической повседневности. Представления о сущности коммунистического режима, о стоявших перед большевистской партией целях и задачах, о механизмах власти и её носителях служили основополагающими факторами, определявшими политику высшего партийного руководства. Проведение этой политики в жизнь в свою очередь зависело от того, насколько успешно транслировавшиеся из Центра идеи, ценности и установки воспринимались ответственными работниками и рядовыми членами партии на местах.
В суете городов и в потоках машин мы как-то незаметно и дружно забыли лаконичный и безжалостный вывод Карла Маркса: 
Что сегодня происходит в левом движении? Да ничего, потому что левого движения, как такового, нет. Есть бесконечная война всех против всех. «Теоретиков-коммунистов» ныне тысячи, и все воюют друг с другом. Сотни оттенков марксизма, сотни разногласий, грязная ругань в Интернете между «левыми» «теоретиками». Послушаешь, почитаешь таких «левых» – и невольно приходишь к убеждению: «Мир сошёл с ума».